Две тысячи семнадцатый

Алишер молниеносно выскочил из придорожной зеленки, встал на колено, вскинул "муху" на плечо и нажал на спусковой рычаг. Граната прошила укрепленные металлические ворота ограды как бумажные. Автоматная очередь, выпущенная из-за укрепленного забора коттеджа, просвистела над ухом, но цели не достигла, Алишер успел нырнуть в зеленку на другой стороне дороги.

-Ну, Саня, давай! - сквозь листву Алишер видел, как небольшая вооруженная группа пробивается через развороченные ворота. Несколько автоматных очередей из-за ограды, крики и стоны, и стремительный штурм коттеджа закончился победой нападавших.

-Тамерлан, объект наш, подтягивайся, - услышав свой позывной, Алишер пригнувшись, поспешил к коттеджу. Попав на территорию дома, Алишер увидел во дворе трупы охраны, и несколько раненых охранников, Памир и Тайга уже связывали их. Саня сидел на кенгурятнике одного из джипов и курил.

-Ну что Грозный, все целы? – обращаясь к Сане Алишер уже видел, как бойцы выводят из дома тех, ради кого они и штурмовали этот укрепленный коттедж. Алишер присел рядом с Саней, закурил, к ним подвели мужчину и женщину, паре было на вид лет 40, оба были в бронежилетах и камуфляже.

-Ну ладно эти – чурки! Но ты-то, вроде свой – русский! - попытался сыграть на чувствах подведенный мужчина.

- Заткнись сука! Какой я тебе свой, мразь! – Саня не выдержал, ударил говорившего, тот не упал только потому, что бойцы держали его под руки.

- Саша, остынь, всему свой час, - Алишер потушил недокуренную сигарету.

- Эта сволочь за все нам ответит Алишер! За все! – Саня нервно сплюнул и открыл новую пачку сигарет.

- Ответит Саня, ответит. Только надо чтобы все по форме было, - Алишер оглянулся на бойцов, которые уже заканчивали связывать охрану.

- Памир, готовьте все что надо, мы сейчас подойдем, – Саня обернулся и увидел, что к нему бежит боец.

- Грозный, там, в одном из коттеджей, засел какой-то умелец, бьет так, наши головы поднять не могут. Пусть Иссык-Куль поработает, - у бойца был в крови рукав, но видимо в пылу боя боли он не чувствовал.

- Ну что Алмаз, сделаешь этого умельца? Приказывать не буду, прошу, - рядом с Саней стоял парень с восточными чертами лица. Алмазбек был родом еще из советской Киргизии, прошел Афганистан, в отряде ополчения был снайпером.

- Не вопрос командир, сработаем в лучшем виде. Показывайте, где этот ваш умелец, - Алмазбек уже на ходу начал задавать вопросы прибежавшему бойцу.

На небольшой площади частного элитного поселка Латошинка, находящегося на окраине Волгограда возвышался помост с тремя виселицами. Рядом с помостом стоял джип, в нем было несколько связанных человек.

Саня поднялся на помост и начал зачитывать приговор: "Именем справедливости!…". В тот день повесили частных предпринимателей Николая и Алену Кривцовых, и начальника охраны. Охранников особо отличившихся в издевательствах на полях над рабочими, - сожгли в кривцовском джипе.

***

Александр Васильевич Ракитин родился в Волгограде, всю жизнь жил в Кировском районе города, ушел в армию, попал в Афганистан, после службы в армии начал работать на крупном местном предприятии "Химпром". После того как "Химпром" искусственно обанкротили, и в 2014-м году закрыли, на улице оказалось несколько тысяч человек, в том числе и Саня. Женился он поздно, у них с Ленкой родилась двойня. Помыкавшись в поисках работы после увольнения с "Химпрома", Саня не нашел ничего (в стране бушевал кризис), детей надо было кормить, воровать он не умел, - в итоге устроился работать на поля к фермеру Николаю Кривцову.

Об этом предпринимателе шла дурная слава, мол работников своих за людей не считает, Саня не поверил, но в правдивости слухов ему пришлось убедиться на собственном опыте. У Кривцова почти все работники были мигранты из Средней Азии, но после того, как 2014 году в России начал набирать обороты кризис, к фермеру потянулись и местные. Кривцов платил сущие копейки, почти ежедневно лично жестоко избивал кого-то из рабочих, причем в этом "развлечении" (так избиения называли сами Кривцовы) от него не отставала его супруга Алена. Несколько рабочих среднеазиатов хозяева с охраной забили насмерть.

На полях Саня познакомился с Алишером, он был родом из узбекского Термеза, разговорились, оказалось, что тот тоже "афганец". После того как Алишер пошел выяснять к фермеру отношения (зимой среднеазиаты жили в целлофановых бараках прямо в поле, после одной из холодных ночей в крещенские морозы несколько человек не проснулось) охрана его жестоко избила. Саня со своим обостренным чувством справедливости заступился за Алишера, но его избили еще сильнее.

- Ты за кого вступился сука! За этих черномазых! Да их там в Средней Азии еще нарожают, небольшая потеря! - перед тем как потерять сознание, Саня отчетливо запомнил сказанные Кривцовым слова.

В 2016-м в России из-за кризиса, а также потому что российская элита напрочь забыла о простых людях, и бросилась в первую очередь спасать банковскую систему, крупный бизнес и т.п., начались народные волнения. Сначала "заполыхали" Москва и Питер, почти одновременно с ними Юг России – Волгоград.

Саня и все среднеазиты работавшие у Кривцова (возвращаться домой им просто не было смысла, там было еще хуже) вступили в местное Сталинградское ополчение.

Начинался 2017-й год…

P.S. По большому счету, этот рассказ не такой уж и фантастический. Несколько лет назад у нас в Волгоградской области действительно был случай, рабочие мигранты, из Средней Азии, дожидаясь зарплаты, мерзли в самодельных целлофаново-камышовых бараках в поле зимой. К счастью обошлось пока без смертей.

В том числе и из-за вечного выяснения отношений между руководством Волгограда и Волгоградской области, регион уже почти дошел "до ручки".

А если брать федеральный уровень - то, что российская "элита" признала в фашистской хунте на Украине (вскормленной "демократическими" США и Европой) своих партнеров, и ведет с ними всяческие переговоры, пока Донбасс заливает кровью патриотов-антифашистов, - так не все в России бездумно верят в "хитрые планы", кое-кто в советском поколении еще в состоянии "читать между строк". Про остальные "прелести" кризиса – писано-переписано.

Так что. Сказка-ложь, да в ней намек…

Эрик Ханымамедов, Волгоград